Борьба с педофилией в Казахстане идет не совсем верным и логичным путем – это выяснили наши эксперты, которые расценили ситуацию как с врачебных, так и с общественных позиций. Они раскритиковали специально созданную «карту педофилов РК», а также предположили, что химическая кастрация педофилов якобы только усугубит положение. Она, заявили наши собеседники, приведет к новым, более извращенным способам насилия над детьми!

По сути, планируется вводить преступникам препараты, которые на разные сроки (до нескольких месяцев) подавляют выработку тестостерона и тем самым снижают половое влечение. Такое практикуется в ряде западных стран, а также в России, где с 2012 года допускается добровольная химическая кастрация в обмен на уменьшение срока заключения. В Казахстане ее инициировала Генеральная прокуратура – заявление прозвучало в августе 2015 года. Силовики отстаивали эту идею по причине того, что в республике резко возросло число изнасилований детей. Уже решено, что инъекции по решениям судов будут делать с 2018 года. 

Председатель ОЮЛ «Союз кризисных центров Казахстана» Зульфия Байсакова скептически отнеслась к идее кастрации. По ее словам, на препарат найдется свое противодействие, причем, весьма доступное практически для каждого.

«Химическая кастрация – это укол, который снижает уровень тестостерона. В среднем, я слышала, эта процедура стоит около 6-8 тысяч тенге. Но ведь у нас очень много препаратов, которые повышают потенцию. Поэтому есть ли смысл на это тратить деньги? Допустим, мы сделаем укол за счет налогоплательщиков, а этот человек пойдет в ближайшую аптеку, купит препараты, которые повышают потенцию, и может через несколько часов или дней опять стать опасным для общества!», - сказала глава антикризисного центра.

Разбираться надо с головой, а не с гормонами, уверена другая наша собеседница, президент Ассоциации семейных врачей Дамиля Нугманова, сама практикующий врач. Она говорит, что корни педофилии растут из неблагополучной семьи, а сама проблема кроется в умах преступников. Поэтому химическая кастрация, заявила Нугманова, будет малоэффективной и рецидивы неизбежны.

«Проблема педофилии – в голове. Это не связано с потенцией, импотенцией. Педофилия зарождается из жестокого детства. Над этим человеком, вполне возможно, издевались, вероятно, он подвергался сексуальному насилию. Борьба с педофилией должна начинаться с борьбы с насилием в семье. У нас этих случаев все больше и больше, особенно в сельской местности. Это либо алкоголизм, либо невозможность жениться, найти себе пару,  отчего страдают беззащитные дети.

Если вы кастрируете людей, то от этого ничего не изменится. Уровень тестостерона уменьшится, он станет импотентом, но в голове эти все ужасы и извращения останутся! Он будет мучить тех же детей, но по-другому. Это будет просто издевательством над этим человеком, отчего мы получим еще большую озлобленность, еще большее извращение», - объяснила Дамиля Нугманова.

Врач и президент известного общественного фонда «Амансаулык» Бахыт Туменова поддерживает и разделяет мнение коллеги.

«Мне кажется, мы стали увлекаться с диагнозом «педофилия» даже в тех случаях, когда совершаются другие уголовные преступления. Нужно очень четко дифференцировать истинную педофилию от тех преступлений, которые совершаются лицами, у которых нет психического заболевания, и процесс не связан с мозгами. Педофилия же находится на уровне заболевания, на уровне изменения в мозгу. Нужно детально разбираться в каждом случае. И если окажется, что это истинная педофилия, как она есть на самом деле, то тогда химическая кастрация не даст стопроцентной гарантии, она бесполезна! Истинная педофилия – это на всю жизнь, и лечится она в условиях изоляции от общества», - сказала Туменова.

Кстати, больше всего педофилов прокуроры насчитали в Караганде и Алматы. Такие данные введены в электронную карту, которая размещена на сайте infopublic.pravstat.kz. Она была запущена в мае этого года, здесь содержатся данные на осужденных за изнасилования детей и насильственные действия сексуального характера. По всему Казахстану на сегодня насчитывается лишь 160 так называемых педофилов, информирует база.

Мы попросили дать оценку этому сервису и обратились к Зульфие Байсаковой. В казахстанском законодательстве нет четкого определения тех, кто совершил соответствующие действия в отношении детей или подростков. Из-за этого, пояснила она, к педофилам относят всех подряд, кто так или иначе был в этом обвинен.

«Их реальное количество определить очень трудно. Потому что человек, совершивший изнасилование несовершеннолетнего, может и не быть педофилом. Он может быть состоянии опьянения  просто захотеть вступить в половой контакт. А педофил выстраивает свои отношения на долгосрочной основе, чтобы несовершеннолетний вернулся к нему и удовлетворял его потребности. И не обязательно с вхождением, это может быть сексуальный контакт без проникновения. То есть педофил и насильник – это разные вещи. И нужно, наверное, проводить судебно-медицинскую экспертизу с участием психиатров, которые бы точно сказали, является ли человек педофилом или нет», - сказала Байсакова.

Казахстанская общественность уже не первый год просит власти четко определить понятие «педофил» и разработать критерии, по которым можно было бы квалифицировать преступление. Однако творцам и исполнителям законов пока не до этого и на просьбы никто не отреагировал. Но почему-то была запущена база педофилов – слишком преждевременно, уверяет глава антикризисного центра.

«На этой карте указаны адреса, фотографии и персональные данные. Но готово ли наше казахстанское общество правильно воспринимать эту карту? Не станут ли жители преследовать всех, кто размещен на этой карте? То есть, нужно правильно говорить, для чего это делается, а не так, чтобы этих людей забивали камнями, писали что-то на их дверях и так далее. Учет должен быть, но предоставление персональных данных, на мой взгляд, не целесообразно, потому что наше общество еще не готово правильно воспринимать эту информацию», - объяснила Зульфия Байсакова.

У электронной базы есть еще один изъян – указанные лица могут и не находиться по своим адресам, что, наверняка, затруднит контроль и отслеживание их жизни. Сейчас люди могут быть прописаны в одном месте, проживать в другом, а работать вообще в третьем, аргументировала Байсакова и ее слова не лишены смысла. Наши эксперты постарались всесторонне оценить нововведение. И, как видно, выявили немало «проколов». Если бы кастрацию начали проводить уже сейчас – ошибки и скандалы были бы неизбежны. Но до официального введения еще, как минимум, полтора года и, если власти примут ко вниманию слова экспертов с многолетним стажем работы, возможно, удастся выстроить оптимальные механизмы (как по части медицины, так и по части судов) и система будет функционировать должным образом.