Стройбат, сокращение вузов и бесплатное высшее образование – своим мнением обо всем этом поделился известный преподаватель с 32-летним стажем Владимир Осколков, доцент, кандидат исторических наук. Ему не по душе то, что сейчас происходит в казахстанской системе образования. В частности, он затронул наиболее важный, на его взгляд момент, – распределение образовательных грантов. Это, сказал Осколков, делается практически «вслепую». Но педагог не просто выразил свое негодование – Владимир Сергеевич объяснил, какие меры могли бы дать результативный «выхлоп» и обеспечить страну нужными кадрами.  

На сегодня ситуация такая: в 2015-2016 учебном году в Казахстане, по данным аналитической службы Energyprom, работало 127 высших учебных заведений, из которых пять – Национальных вузов, 19 институтов, 20 академий и 83 университета. Почти две трети вузов РК, или 77 заведений, находятся в частной собственности, еще 50 вузов – в государственной собственности. Также в стране работают пять филиалов иностранных высших учебных заведений. За последние десять лет в республике число вузов уменьшилось на треть, а колледжей – выросло вдвое. К примеру, с 2012 года были отозваны лицензии у пяти вузов, и еще 15 объединились и образовали семь новых учебных заведений. В то же время чиновники от образования решили сделать так, чтобы стало больше колледжей, результат – 780 заведений на данный момент. Резкий прирост их числа произошел в 2013-2014 годах, отметили аналитики.

По данным МОН РК, в этом году по госзаказу было выделено 31 702 гранта. Распределены они были следующим образом:

- педагогические специальности – 5000;

- гуманитарные науки – 700;

- право – 100;

- искусство – 170;

- социальные науки – 700;

- естественные науки – 1470;

- технические науки и технологии – 12 593;

- военное дело и безопасность – 60;

- медицинские специальности – 3000;

- сельское хозяйство и ветеринария – 2690.

Видно, что власти хотят дать народу больше врачей, ученых-инноваторов, и труженников села.  

– Владимир Сергеевич, как Вы считаете, правильно ли то, что происходит – уменьшение числа высших учебных заведений? И достаточно ли имеющегося количества для подготовки нужных республике кадров?

– Чтобы ответить на вопрос «Нам нужно больше или меньше?», нужно исходить из потребности. А какова потребность – конкретных цифр я не видел. Плюс-минус, конечно, никогда не будет «один в один», но хотя бы примерно – но и этого нет. По Конституции у нас среднее образование бесплатное. Раз так, значит, государство должно обеспечивать сто процентов учителей именно по госзаказу! А у нас сейчас на педагога иногда учатся платно. У нас нет планирования: сколько школ будет открыто, сколько закрыто, столько учителей надо таких, столько таких. Так же и с другими специальностями – экономистами, юристами.

МОН РК должно провести масштабное исследование – оно же заказчик, оно распределяет гранты. При этом должна учитываться статическая погрешность: вдруг человек заболел или девушка вышла замуж и ей не до учебы. А сейчас дают, например, сто грантов, а нужно ли нам сто таких специалистов? Может, нам нужно 50? Или, может, в Южно-Казахстанской области их достаточно, а в Северо-Казахстанской области нет. Получается, что здесь они не нужны, а там их не хватает. То есть ситуация по грантам совершенно не отрегулирована.  

Сейчас руководителей вузов обязали отчитываться, столько выпускников устроилось по специальности. Я считаю, что надо четко разделять тех, кто учится на государственном гранте, и тех, кто учится за свой счет. Какое право государство имеет спрашивать, если человек поступил за свои деньги на эту специальность? Может, он не хочет потом работать, может, он просто диплом хочет получить, а вуз должен отчитаться, устроился этот человек на работу или нет.

– Параллельно с сокращением числа вузов в Казахстане в два раза выросло количество колледжей. О чем может говорить такая политика: намеренный акцент на рабочих специальностях или все тот же перекос по востребованности?

– Снижение количества вузов и увеличение числа колледжей – это целенаправленная политика. Дело в том, что рабочих нам нужно больше. У нас произошел перекос: получилось, что люди больше имеют высшее образование, чем средне-техническое. Но тут палка о двух концах: далеко не все пойдут в «ПТУ». У нас нет престижа у рабочих профессий. Если раньше, например, шахтеры работали и получали очень большие деньги, рано уходили на пенсию, выезжали на курорты, имели 100-процентный социальный пакет, все были с машинами, с дачами и так далее, то сейчас шахтер идет в 63 года на пенсию. Можете себе представить?

Вообще у нас средне-техническое образование оказалось в большом упадке! Очень хорошо, что сейчас оно поднимается, потому что в маленьких городах благодаря таким «ПТУ» человек хоть какую-то специальность получает – электрика, сантехника, плотника, хоть что-то умеет делать руками.

– Ну, сами собой напрашиваются извечные вопросы – кто виноват и что делать?

– У нас очень большая сменяемость: министры образования меняются в среднем каждые три года. Кто-то чуть больше сидит, кто-то поменьше. За счет того, что очень часто меняются министры, меняется и политика.  

Я был членом рабочей группы по разработке Концепции развития человеческого капитала в Республике Казахстан. Мы со всего Казахстана собрались в Астане и разработали неплохую концепцию, разработали шаги: чему и как обучать людей. Большой такой документ получился, мы год над ним работали, а тут министр сменился и все – про человеческий капитал забыли, у нас его нет, никто им не занимается, нашу концепцию зарыли.

То есть новый министр приходит, а он ведь все-таки политическая фигура, и говорит: надо вот так вот. И все: это забыто, это проехали. И потом, наши некоторые министры в образовании никогда не были, даже не знают, что такое год простоять у школьной доски. А вот попробовали бы хотя бы год учеников поучить, а не один там урок провести. Они не понимают, что образование – это систематичность. Это ежедневный, еженедельный, ежегодный труд. Если цепочка красиво выложена – результат будет.

– Вопрос немного другого характера, но тоже про образование. Недавно прозвучала любопытнейшая инициатива – направлять нетрудоустроившихся молодых людей в стройбаты. Можете высказать свою позицию по этому идее?  

– У меня есть знакомый профессор, очень известный историк, который перед поступлением отслужил в стройбате. Строил наш Байконур, даже палец там сломал (смеется – Ред.). Я к тому, что это не помешало ему стать профессором и быть умным человеком. Разница между теми, кто служил в армии и кто не служил, принципиальная. Поэтому в этом я ничего плохого не вижу. Что они зря болтаться будут?

Единственное, это должно касаться тех, кто учился по гранту. Если я учился за свои деньги, я могу потом лежать на печи и умные книжки читать по экономике и понимать их. Это мое дело, это мои деньги. И тут мне «а, ребенок, ты не работаешь, ну-ка давай на стройку!» уже не должны говорить. Вот в России сейчас, насколько я знаю, не отслуживший в армии не может попасть на госслужбу. Может быть, и нам так сделать? Пусть служат.   

– То есть, это, по-Вашему, идея хорошая?

– Идея смешная! Допустим, человек отучился на гранте и должен работать учителем истории. А работы нет. И тут ему говорят: «ну-ка бери лопату». Тогда, получается, государство деньги зря тратило? Тогда их надо сажать в тюрьму за разбазаривание? А если я частник, я отучился за свои деньги, и что мне теперь государство будет указывать? Нет, мы давно это прошли. Я отучился, и теперь это мое дело, чем я занимаюсь. Может быть, я отучился на филфаке, изучил латинский язык, чтобы книги читать, и больше мне ничего не надо. Это мое же право! Нюанс такой вот с юридической точки зрения. Тут единственное, с чем я согласен, подход к высшему образованию надо менять. Тут я бы посоветовал вернуться к концепции человеческого капитала – надо человека развивать, а он уже дальше сам поймет свою значимость и свое место в этом государстве.

– Благодарю за содержательную беседу и интересные идеи!