Времена, когда все население Казахстана – и коренное, и другое – заговорит на государственном языке, с каждым днем приближаются. Автор популярного трехтомника «Ситуативный казахский» Канат Тасибеков в интервью корреспонденту КТК рассказал об исторических причинах, мешавших изучению родного языка, и о том, как ситуация изменится в ближайшем будущем.   

Мужчина не является профессиональным филологом, но родина признала его заслуги в развитии методологии обучения казахскому языку – об этом говорит имеющийся у него почетный знак «Тіл жанашыры». Также он награжден АНК РК золотой медалью «Бірлік» за заслуги в укреплении межэтнического мира и согласия в стране. Что интересно, сам Тасибеков начал учить казахский язык в возрасте 50 лет – всего семь лет назад. Научился и решил выйти на качественно новый уровень – нести светлое в массы! Он объяснил, что предлагаемая им методика основана не на грамматике, а на практическом проникновении в культуру и реальные ситуации. Нечто подобное сейчас пытается внедрить Министерство образования и науки, детей будут учить диалоговому общению.     

– Канат Галимович, как Вы считаете, что реально поможет нашим соотечественникам в изучении казахского языка?

– Мы живем в среде языка, если учить японский или суахили, тяжелей же будет. Казахский язык нас окружает, среди нас много носителей языка и так далее. Даже сейчас, если человека любой другой национальности спросить, знает ли он казахский язык, чаще всего он, конечно, ответит «нет», но обязательно добавит, что понимает его. И поскольку язык нас окружает, достаточно проявить добрую волю и можно ему научиться.

– А какие методики могут ускорить и оптимизировать этот процесс?

– Отдельно методики не изучал, поскольку это сам по себе огромный труд – изучать и сравнивать их. Чисто логически рассуждая, смотря на то, как у нас в школах не могут научить казахскому языку, как некоторые чиновники плохо говорят на казахском языке, при том, что у них есть и желание, и они не глупые люди, вот исходя из этого я никогда не слышал о какой-то методике, которая помогла бы овладеть языком. Поэтому я сам начал учить, по собственной методике. После некоторого времени, как я позанимался, я понял, что такая методика может быть полезна и для других людей. Написал книгу и сейчас ее на всех уровнях воспринимают как методику.

Конечно, есть литературный язык, есть разговорный, есть язык делопроизводства. Обучающиеся – это не однородная масса. Все, кто учится: и дети детсадовского возраста, и школьного, и студенты, и взрослые, и пожилые люди – имеют разные цели, смотря, где этот язык будет ими применяться. Обучение должно исходить из целей, полностью отвечать им, и соответствовать задачам, которые учащийся перед собой ставит.

– А вашу методику не пробовали применять в школах?

– В школах, я думаю, ее пока не используют, потому что, во-первых, она рассчитана на взрослых людей, во-вторых, школьная программа – это такой документ сродни Конституции. Я был в Министерстве образования, они заинтересовались, запросили мои книги, давали им экспертную оценку. Понимаете, школьная программа утверждается на высших уровнях и отклонения от него требуют огромных согласований. Я сейчас провожу мастер-классы, читаю лекции для школьных учителей. И вот они признаются, что применяют элементы моей разработки на уроках казахского языка в классах с русским языком обучения.

– Почему, на Ваш взгляд, у нас за 25 лет независимости владение госязыком среди населения не достигло того уровня, как, например, у наших в соседей – Узбекистана, Туркмении или Таджикистана?  

– Причины общеизвестны. Если брать Узбекистан с Таджикистаном, то эти республики бывшего Советского Союза были моноэтничнее по сравнению с Казахстаном. Казахстан был «лабораторией» дружбы народов. Лично я родился в 1959 году, в этот год как раз шла всесоюзная перепись населения. По ее данным, у нас проживало 29 процентов казахов – то есть коренного этноса в республике было меньше трети. Вторая причина – и отрицать это невозможно – особенность национального характера: казахи очень восприимчивы, легко обучаемы. У нас есть пословица, которую можно перевести на русский язык как: «если время твое представляет красную лисицу, ты стань беркутом и порази ее». То есть жить в соответствии с требованиями времени. Третье – семьдесят лет советской власти. Наши родители искренне восприняли эту коммунистическую идею, следовали за ней, мы не можем их в этом осуждать.

Нас семеро детей в семье, я шестой ребенок, мы все в русской школе учились. Можно было учиться и в казахской школе, нам никто не запрещал. Дело в том, что сама обстановка располагала  к тому, чтобы детей отдавали учиться на русском, так как высшее образование в Казахстане можно было получить только на русском языке! В том же Узбекистане, например, были вузы на узбекском языке, а у нас только в ЖенПИ и в КазГУ была казахская филология, какие-то отдельные специальности. Поэтому ребенка приходилось отдавать в классы с русским языком обучения. Но в то же время в Советском Союзе открывались национальные академии, Абай переводился на сотни языков, выпускались словари, переводились казахские поэты.

Несколько дней назад я вернулся из Омска. Первым человеком, которого я там посетил, был консул РК в городе Омске Эльдар Кунаев. Он показал мне учебники, которые используются в их школах, в районах с преобладающим казахским населением. В советское время были казахские школы и для них специально готовили учебники. Мы сейчас, став независимым государством, не можем себе позволить выпустить адаптированные учебники для тех же тюменских, астраханских казахов. Не можем или не хотим – не знаю, но мы этого не делаем!

– Как Вы считаете, когда наступит такое время, когда все наши граждане будут владеть казахским языком?

– Я думаю, что это не за горами. Это рано или поздно обязательно случится, какой бы ни была политика власти, потому что есть вещи несколько метафизические, это святыня казахского языка. Это тюркский язык, один из самых древних. Письмена, которые выбиты на камне Культегина, сейчас понятны любому, даже малообразованному человеку из аула, если их прочесть. То есть это очень стабильный язык. Сейчас он развивается, демография нам на руку играет и власть делает все возможное, по крайней мере, выделяет деньги на это дело. Поэтому в том, что язык займет свое подобающее место, нет никакого сомнения.

– Спасибо за интересную беседу!

Кстати, даже в самой России было время преобладания иностранных языков. Когда, например, учился Михаил Ломоносов, практически не было научной литературы на русском языке. Наука говорила по-немецки, аристократия по-французски. И пушкинская Татьяна «объяснялася с трудом на языке своем родном», а небезызвестный герой бессмертного произведения Льва Толстого Пьер Безухов каждый день обещал себе с завтрашнего дня начать говорить только на русском. Возможно, и многие казахстанцы сейчас дают себе слово со следующего дня начать говорить на казахском. И этот «самообман» уже тянется несколько десятилетий…